— Добрый вечер, друзья, — Голландец и немец явно вздрогнули от неожиданности, мы же, англичане, проявили нашу знаменитую выдержку, — Я здесь для того, чтобы познакомить вас с некоторыми вещами. Вы находитесь здесь, чтобы тренироваться, и будете заниматься этим по двенадцать часов шесть дней в неделю. Здесь вы будете жить. За каждой из этих дверей имеется спальня и душ. Ваши имена написаны на дверях. Питаться вы будете внизу на базе. Позади дома стоит джип — им можно пользоваться в качестве транспортного средства.
Он подошел к стене и начал нажимать кнопки.
«Свет» — щелкнул выключатель. «Включение кондиционера» — вентиляторы все время гудели. «Музыка» — панель отошла в сторону, открыв комплекс, состоявший из радиоприемника, телевизора и проигрывателя. «Выпивка» — другая панель отодвинулась в сторону, обнаружив за ней целый ряд бутылок. «Сигареты» — он показал на ящик, стоявший на столе из массивного куска искривленного белого плавника, нижняя часть которого была плоско спилена, а сверху лежал большой лист стекла. «Напитки» — глиняный кувшин стоял на том же столе.
— Ваши полотенца, простыни и все остальное будут регулярно менять. Застилать свои постели или нет, это ваше личное дело. Спецодежда, такая же, как у меня, висит в шкафах в ваших комнатах. Снаружи позади дома есть плавательный бассейн. В свободное время вы можете заниматься чем угодно, но причиненный ущерб будет вычтен из вашей оплаты. Покидать ближайшие окрестности посадочной полосы вам запрещено.
Завтрак в 5 часов 30 минут утра. Электрические часы ii наших комнатах разбудят вас в 5 утра. Будьте в столовой вовремя, иначе останетесь голодными.
Предполагается, что во время занятий вы будете внимательными, трезвыми и проснувшимися. Во всем остальном можете сами распоряжаться своим временем в тех пределах, о которых я уже сказал. Вопросы?
Вопросов не было. Думаю, что мы все были ошарашены, когда услышали, что придется подниматься в 5 утра и вкалывать по двенадцать часов в день.
— Тренировка здесь — это не отдых в санатории. Через четыре месяца мы превратим вас в весьма квалифицированных пилотов, подготовленных для выполнения специальных операций. Некоторые из вас смогут также получить коммерческие лицензии типа В. Только 7,2 процента проваливается на экзаменах — настолько хорошо отработана наша методика отбора. Встретимся завтра утром. Отдыхайте.
Исчез он так же неожиданно и беззвучно, как и появился. Наступило испуганное молчание.
— Матерь Божья, — голландец.
— Уф, — немец.
— Иисусе, — англичанин.
— Кажется, мы здорово влипли, — это уже я.
Мы немедленно разобрались со своими комнатами. Все были измучены беспосадочным перелетом из Европы. Я принял душ и тут же завалился спать. Буквально перед тем, как сон меня сморил, я успел подумать, что, похоже, приобрету еще кое-какой не слишком нужный мне опыт. Дело в том, что до этого мне никогда не приходилось подчиняться строгому распорядку. Пожалуй, с того самого дня, когда я покинул школу.
Пронзительный дребезжащий звон электрических часов продолжался не меньше пяти секунд. Он немедленно разбудил меня, и я выкатился из очень удобной двуспальной постели. Вся комната была облицована светлыми сосновыми панелями, причем естественные прожилки и сучки были тонированы. Окно комнаты выходило на плавательный бассейн. Солнце только вставало, и пустыня выглядела свежей, прохладной и бесплодной. Но не непривлекательной. Так выглядит пляж, когда вы рано утром отправляетесь туда на прогулку. Я протиснулся в ванную комнату, где были душ и умывальник. Но душ принять не смог. Холодные души перед завтраком в подготовительной школе выработали, у меня на всю жизнь отвращение к любым процедурам с холодной водой с утра пораньше. Я почистил зубы лежавшими там щеткой и пастой с красными полосками, которой предстояло освежить мое дыхание. Затем быстро побрился оказавшейся там же электробритвой.
Вернувшись в комнату, я распахнул стенной шкаф. Внутри оказался симпатичный голубой комбинезон с застежкой-молнией от бедер до горла. Слева на груди на полоске белой ткани было маркером написано мое имя — Макальпин Ф. На рукавах — эмблема компании «Интернэшнл Чартер», изображавшая похожую на орла птицу, держащую в своих когтях земной шар. То, что я знал об «Интернэшнл Чартер» несколько больше большинства людей, придавало эмблеме куда больший и зловещий смысл.
Там же висели три белых рубашки с короткими рукавами, три пары белых нейлоновых носков, пара парусиновых с резиной бейсбольных туфель, причем по размеру они пришлись точно впору.
Оставшись лишь при часах, с цепочкой на шее, на которой висел фаллический символ, и в трусах, я нырнул в эту военизированную упряжь. Оглядев себя в большое, в полный рост, зеркало, укрепленное на задней стенке дверцы гардероба, я остался вполне доволен. С моими длинными волосами и вполне домашней физиономией я выглядел в полном соответствии с повторяющимся в каждом американском фильме типом авиационного аса, пилота-истребителя.
Голландец повез нас через еще прохладную пустыню на аэродром. В соответствии с большими знаками, установленными в виде арок над дорогой, мы двигались в сторону «Зоны питания». Перед одноэтажным побеленным зданием стояло несколько джипов. И несколько человек в одинаковых симпатичных голубых комбинезонах входили внутрь.
Внутри все было устроено точно так же, как в любой другой столовой самообслуживания. На пластиковых столах стояли пластиковые бутылочки с горчицей и кетчупом. На стенах висели картины с ностальгическими видами европейских столиц. В одном конце столовой был укреплен громкоговоритель. Неизменные люминесцентные лампы в виде длинных трубок помогали только что поднявшемуся солнцу. Я взял пластмассовый поднос, выкрашенный под дерево, и нетал в очередь. Очень толстый лысый мужчина, похожий, скорее всего, на турка, с белым поварским колпаком на голове, присматривал за двумя молодыми неграми, орудовавшими за стойкой. Один из подавальщиков прочитал мое имя.
— Макальпин Ф.
Другой негр сверился со списком и поставил на мой поднос стакан томатного сока, два ломтика поджаренного хлеба и кружочек сливочного масла.
— Кофе или молоко?
Я с ужасом смотрел на эту жуть. Нос мой сморщился, как у кролика, от запахов прожаренной ветчины, шипящих на огне томатов и теплых тостов. А кроме того, я был очень голоден, так как вчера вечером ничего не ел, и, наученный долгим опытом, лишь изредка притрагивался к еде, предлагавшейся различными авиакомпаниями, перемещавшими меня в течение последних двух дней.
— И это все? — проворчал я.
Негр снова сверился с табличкой на моем комбинезоне и своим списком.
— Ваше имя — Макальпин Ф., верно?
— Да.
— Тогда это все, что вам положено. Как здесь сказано, вы должны сбросить десять фунтов. Диета номер три. И то, что вы получили, соответствует диете номер три. Молоко или кофе?
Я выбрал молоко, как дополнительное питание, и убрался прочь. Все начиналось не слишком здорово. В моем возрасте я уже отказался бороться с тем, что мой вес слегка превышал норму. Ну, и если уж говорить честно, то с тем, что стал немного толстеть. Я уже к этому привык. Девочки не слишком возражали. А поесть я люблю. Теперь стало совершенно очевидно, что «Интернэшнл Чартер» вознамерилась превратить меня в подтянутого и мускулистого чудо-мужчину.
Три моих попутчика сели вместе со мной, потому что тоже были новичками, и даже такое знакомство лучше, чем ничего, в совершенно новой обстановке. У голландца, так же как и у меня, были те же проблемы с весом. Бедняга, в довершение всего, ненавидел томатный сок. Я с удовольствием выпил тот вместо него.
Англичанин получил яичницу и два тоненьких тоста и жаловался, что просил добавки, но ему ничего не дали. Глядя, как он ее пожирает, и слушая при этом его хныканье, я готов был задушить его.
Немец, будучи молодым и очень худым, получил целую груду поджаренных ломтей ветчины, запеченные бобы, поджаренные томаты, яйца и сосиски. Мы все, словно голодные хищники, наблюдали, как он поглощает все это изобилие.
Я едва успел закурить, как к нашему столу подошел маленький техасец, встретивший нас вчера вечером.
— Неплохо выспались, друзья? Завтрак заканчивается через пять минут. Тренировки начинаются ровно в шесть. Я буду ждать снаружи.
Он тут же исчез во вращающихся дверях.
— О, Боже мой, — простонал я, — что-то мне все это не очень нравится, — Остальные промолчали, но я был уверен, что все, кроме молодого немца, со мной согласны.
Как и сказал техасец, которого, как оказалось, звали Питером, мы вкалывали по двенадцать часов в день, шесть дней в неделю. В первую неделю это чуть было меня не убило. Но потом я начал даже получать некоторое удовольствие.